отец. Сначала он подписывает новый договор с Москвой (вечного забвения не случилось), а потом снова присягает польскому королю, потом терпит поражение от войска собственного дяди, отрекается от власти и уходит в монахи.

В украинской истории начинается период, который немногим позже получит поэтичное название «Руина» — так будут именовать все, что осталось от мечты казаков о самостоятельном государстве.

В 1667 году Россия и Польша подписывают перемирие и делят между собой Украину. Правый берег Днепра достается Польше, а левый — России. Для казаков это очередной удар — решение об их землях принято, а их даже не спросили.

Рабы и другие товары

Восстанавливать картину мира XVII века сегодня непросто: иные ценности, несравнимые технологии. Но главная сложность — в середине XVII века нет большинства стран современного мира. А многие из тех, что существуют, именно в это время начинают свое бурное колониальное развитие.

Московское царство в XVII веке еще не называется Россией — это слово станет общепринятым только в начале XVIII века. Идея присоединения Украины у Москвы вызывает большие вопросы и сомнения, а вот расширение границ на восток происходит намного быстрее.

Вдоль восточной границы царства, на Урале, обитают казаки — такие же свободные воины, как и жители Украины, только они говорят по-русски и находятся на службе у московского царя. Именно они и занимаются колонизацией Сибири: завоеванием земель за Уральским хребтом и порабощением обитающих там коренных народов.

Как раз в 1648-м, в год начала восстания Богдана Хмельницкого против Польши, казак Семен Дежнев доходит до Америки — открывает пролив между Чукоткой и Аляской. В последующие десятилетия войска Московского царства активно покоряют Восточную Сибирь и воюют с бурятами, живущими на берегу озера Байкал.

В это же самое время соседние земли колонизирует Китай. Он захватывают территорию современной Монголии — новая династия Цин создает свою империю, которая просуществует до начала ХХ века и падет почти одновременно с Российской империей Романовых. В середине XVII века происходит несколько столкновений между армиями московского царя и китайского императора, но в итоге все договариваются: Монголия остается частью Китая, а Бурятия отходит к Московскому царству.

Существует много свидетельств крайне жестокого обращения колонизаторов с бурятами: казаки часто превращают местных жителей в рабов, насилуют женщин и убивают детей. Все это приводит к восстаниям. В 1661 году на бурятских землях русские казаки закладывают город Иркутск.

360 лет спустя контрактников из Бурятии будут обвинять в жестоком обращении с жителями захваченных российскими войсками пригородов Киева, например городов Буча и Ирпень и поселка Гостомель. Однако позже будет доказано, что ответственность за убийства мирных жителей на этих территориях несут псковские десантники.

Но в XVII веке истребление коренных народов и работорговля — распространенное явление. Одновременно с захватом Сибири происходит колонизация Северной Америки. В 1660 году английский король вводит государственную монополию на торговлю «красным деревом, слоновой костью, неграми, рабами, шкурами, воском и другими товарами» из Африки. Создается Royal African Company, одна из крупнейших компаний в мире, которая почти сто лет будет поставлять в Северную Америку рабов.

Судьба современного Нью-Йорка тоже решается в те самые годы. За земли, ныне примыкающие к нему, отчаянно сражаются шведы и голландцы. В 1655 году союзное шведам индейское племя саскуе́ханнок атакует голландское поселение Новый Амстердам и убивает сотню поселенцев. Впрочем, в итоге шведы терпят поражение, но скоро голландцам предстоит столкнуться с гораздо более сильным соперником. В 1664 году англичане отбирают у голландцев эту колонию. Потом она несколько раз переходит из рук в руки, англичане и голландцы параллельно довольно жестоко воюют с коренным населением. В 1674 году европейцы договариваются: город под новым названием Нью-Йорк достается Британии, в обмен голландцы получают другую колонию — Суринам в Южной Америке.

В этом же 1674 году Иннокентий Гизель публикует в Киеве «Синопсис». Он хочет убедить московских правителей, что им не стоит уступать земли украинских казаков Польше или Турции, они должны подойти к вопросу максимально ответственно. История Руси в его книге заканчивается Переяславским договором — триумфальным воссоединением Киева и Москвы. Правда, он ни разу не упоминает имени Богдана Хмельницкого. Это в ХХ веке для советских руководителей вроде Брежнева и Щербицкого Богдан Хмельницкий станет героем, а в XVII веке для царя Алексея Романова он скорее опасный бунтарь, так что вряд ли московские читатели будут рады о нем вспомнить, думает Гизель.

В XХI веке некоторые украинские историки будут называть Россию колониальной державой, а российские будут опровергать подобное определение, утверждая, что только заокеанские владения могут называться колониями, а если они находятся на том же материке — то уже нет.

В конце ХХ века часть земель, колонизированных в XVII веке, обретает независимость, за исключением территорий частично истребленных племен, которые вошли в состав России, США или Китая. Монголия, например, уже не часть Китая, а независимое социалистическое государство. Вернее, ее можно считать частью советской империи, ведь Монголия входит в СЭВ, Совет экономической взаимопомощи. Состоящие в этой организации Куба, Вьетнам и страны Восточной Европы де-юре самостоятельны, но де-факто подчиняются политическим решениям Москвы и во многом финансово от нее зависят.

В 1978-м, в год рождения Владимира Зеленского, в Монголии открывается построенный советскими специалистами металлургический комбинат «Эрдэнэт» — обещание помочь с разработкой здешних медных месторождений дал еще в 1974-м советский лидер Леонид Брежнев. И в 1982 году четырехлетний Вова из украинского Кривого Рога вместе с родителями переезжает в Монголию — его отец назначен главным IT-специалистом нового завода.

Советский Союз в это время уже с трудом справляется с содержанием колоссальной империи — а одновременно с 1979 года еще и ведет войну в Афганистане. Уровень жизни в СССР очень низок — особенно по сравнению с Европой и США. Практически все производимые в СССР товары: автомобили, техника, одежда, еда, сигареты и так далее, — очень плохого качества. Страна вынуждена импортировать зерно. Но люди пока не чувствуют, что империя вот-вот надорвется и развалится.

«Неужели мы заслуживаем роли париев?»

29 сентября 1980 года в Киеве начинается суд. Он проходит в закрытом режиме, в зал не пускают даже семью подсудимого. Ничего удивительного — это политическое дело. Украинского поэта и диссидента, уроженца Донецкой области Василя Стуса обвиняют в распространении «враждебной литературы, порочащей советский государственный и общественный строй».

Это уже не первый суд Стуса. Еще в 1972 году его приговорили к пяти годам лагерей и двум годам ссылки за антисоветскую пропаганду. 1972-й был первым годом правления Владимира Щербицкого в Украине — именно на это время пришелся апогей репрессий против украинской интеллигенции. Кампания в Украине — это подготовка к зачистке по всей стране. В том же 1972 году выслали из СССР и лишили гражданства ленинградского поэта Иосифа Бродского. А в 1974 году в изгнание отправили писателя Александра Солженицына, лауреата Нобелевской премии по литературе, автора книги «Архипелаг ГУЛАГ», главного исследователя сталинских лагерей.

Сидя в тюрьме, Стус пишет открытое письмо, в котором требует лишить его советского гражданства: «Иметь советское гражданство — невозможная для меня вещь. Быть советским гражданином — значит быть рабом, — считает он. — Я боролся за демократизацию, а это оценили как попытку оклеветать советский порядок; мою любовь к родному народу, беспокойство о кризисном состоянии украинской культуры квалифицировали как национализм». Но власти не реагируют: в отличие от Солженицына или Бродского, Стус вне фокуса их внимания.

В СССР существует официальная и подпольная жизнь. Есть коммунистическая партия, пропаганда, массовые праздники и отмечающие их граждане, которые делают вид, что верят в коммунизм и светлое будущее, — а на самом деле пытаются раздобыть дефицитные продукты или импортную одежду и мечтают жить «как на Западе». А есть люди, находящиеся во «внутренней эмиграции», — те, кто старается не замечать коммунистической идеологии, не иметь никакого отношения к государству. Самые радикальные из них — диссиденты, которые, подобно первым христианским мученикам, готовы идти на костер, лишь бы не лгать, стараются бороться, даже понимая,